— Что это было? — первым делом спросил я у Ориха, когда понял, что меня выбросило в реальность.

— Всё, что угодно, — флегматично ответил шаман, пожав плечами. — Я не смогу ответить тебе на этот вопрос, пока не узнаю, что именно тебе показали.

Несколько минут я потратил на пересказ, пытаясь вспомнить мельчайшие подробности. При этом ощущения были довольно странными.

Знаете, это как пытаться вспомнить сон сразу после пробуждения. Открываешь глаза, а всё, что тебе приснилось, стоит чёткой картинкой перед глазами. Проходит несколько минут, а ты понимаешь, что, оказывается, ты не всё запомнил. Какие-то видения стираются, какие-то вообще кажутся абсурдными, хотя в сне всё было, вроде, гармонично и связно.

А ещё через некоторое время, твоё забытое сновидение даже не кажется чем-то важным, хотя мозг продолжает цепляться за тускнеющую картинку, акцентируя внимание на какой-то детали. И если несколько раз не прогнать перед глазами, всё, что испытал, сон развеется, как утренний туман.

Но сейчас я пересказал всё увиденное Ориху, после чего старый гоблин надолго задумался, попыхивая своей трубкой, в которой теперь, по всей видимости, был забит обыкновенный табак.

— Странно, что тебе показали именно это, — спустя несколько минут отозвался он. — Я надеялся, что ты увидишь другой момент.

Я посмотрел на него с удивлением. Надеялся он, посмотрите на него. Накурил меня какой-то хренью ядрёной и отправил «мультики» смотреть.

Спокойная неторопливая манера гоблина подавать информацию, признаться, слегка бесила. Что за привычка цедить слова, будто это не сотрясание воздуха, а как минимум, стальные болванки, которые ты вынужден поднимать, чтобы заслужить право говорить?

Всё пережитое было познавательно, вот только сейчас меня беспокоил один вопрос, который я и задал Ориху.

— Кто был тот парень?

— А я откуда знаю? — удивился шаман. Было непохоже, что он врал. — Тебе могло привидеться, что угодно. И не смотри на меня волком, нахмурился он. — Я правда не знаю.

— Зачем тогда было это всё? Для чего ты мне это показал?

— Это хороший вопрос. Скажем так, — шаман не спеша поднялся со шкуры. — Десятки раз я был на других планах, чтобы узнать, историю нашей расы. Я по крупицам собирал всю информацию, стараясь отделять правду от вымысла. Я хотел знать! — отчеканил он. — И я узнал.

— А почему именно я? Я даже не один из вас.

— Для того, чтобы увидеть, не обязательно быть одним из нас, — усмехнулся шаман. — Просто ты достаточно силён. И самое главное — в тебе есть Её энергия. Так что посещение другого плана было для тебя безопасным. Относительно безопасным, — хмыкнул он. — К тому же, ты даже ещё не знаешь, на что сам способен, — напустил туману гоблин.

— А почему нельзя было называть своё имя этому мальчику? Что бы случилось?

— Нельзя и всё, — набычился старик. — Назвал имя, потерял тело. И пришлось бы тебя убивать, чтобы изгнать сущность, которой ты по дурости сам открыл двери к себе, — погрозил он мне узловатым пальцем. — Нельзя тащить в мир то, что ему не принадлежит.

Видимо, недоумение всё-таки отразилось на моём лице, и Орих счёл нужным пояснить:

— Змеелюди. Кроме этого видения, ты встречал хоть одного?

Дождавшись моего ответа, что да, не встречал, Орих продолжил «лекцию».

— И не встретишь. Они не принадлежали никогда этому миру. Не было их в Планах Великих предков. И то, что они почти уничтожили мою расу — явное тому подтверждение. Никто до сих пор не знает, как они оказались здесь, и почему у них случилась ссора с хобгоблинами. Или ты считаешь, что мы всегда были такие? — обвёл он руками вокруг. — Жалкие гоблины-недотёпы, которые жрут своих сородичей, ходят в шкурах и тащат всё, что хоть немного блестит?

По правде говоря, именно так я и думал, но Ориху говорить этого не стал. Правильно и сделал, поскольку шаман, покосившись на меня с подозрением, нехотя продолжил рассказ.

— Хобгоблины. Это мои предки. Только они никогда себя так не называли. Это прозвище дали им «хуманы». А сами они называли себя «карча». Это был не воинственный народ, который занимался земледелием. Жили землёй, а она их щедро одаривала за заботу. Трудно поверить, но самые криворукие мастера «карча» были на голову выше лучших кузнецов гномов, что бы эти вонючие коротышки сейчас не говорили, — сплюнул гоблин в очаг. — Это была великая раса, которую попросту уничтожили.

В то, что мне сейчас вещал шаман, верилось очень слабо.

Хобгоблины — мирная раса, занимающаяся земледелием и кузнечным делом? Серьёзно? А может они ещё собирались по вечерам всем табором и под чарующие звуки арфы вышивали картины заката?

— И мне очень нужна будет твоя помощь, — как-то совсем по-человечески вздохнул Орих.

— И когда тебя нужно будет сопроводить? — не спешил я принимать задание. — И куда?

— Мне нужно будет добраться живым в одно место. Далеко отсюда, — заюлил Орих. — И ты сможешь это легко сделать, когда станешь немного сильнее.

— А о каком месте мы говорим? — вкрадчиво поинтересовался я у смутившегося гоблина.

— Джунгли Масархуда, — с самым кротким видом огорошил меня он. — Мне нужно туда. Послушай…

Не сдержавшись, я в самых коротких выражениях, без намёка на цензуру, объяснил гоблину всё, что думаю о его идиотской затее.

Я был уверен, Орих прекрасно знал, что именно из себя представляет эта локация, и какие там водятся «милые» зверушки. Невольно вспомнив Турнир, я поёжился. А ведь к бабке не ходи: что мы, как участники, не узнали и сотой доли того, с чем там можно столкнуться.

— Откажешься? — нахмурился шаман, прожигая меня взглядом.

— Как-то размыто всё, — скрестив ноги по-турецки, я приготовился к яростному торгу. — Военный союз… И что он нам даст?

— Ты шутишь? — побагровел Орих.

Спор был долгим и весьма горячим. Сначала шаман пытался давить на мою совесть. Мол его племя и так является охраной, которое доблестно, не щадя живота, и главное — бесплатно, охраняет Сердце Хаоса от захватчиков.

А я, скотина неблагодарная, сын хромоногой старой собаки, не ценю это величайшее проявление покровительства всех гоблинов, в его, доброго шамана, лице.

Ориха даже не смутило, что этим самым захватчикам было пока неоткуда взяться, как и не смутило моё замечание, что гоблины настолько искусные разведчики, что на пятьдесят полётов стрелы с их гоблинского кривого лука, я не видел ни одного коротышки, который бы что-то там охранял. Так что, Ориха подло обманули!

— Ты сомневаешься в моих разведчиках? — довольно натурально возмутился шаман. — Да за вами, дылдами, можно строем ходить, всё равно вы ни одного гоблина не сможете заметить. В степи нам нет равных!

— Серьёзно? — рассмеялся я. — А давай сейчас выйдем и посмотрим на твоих доблестных разведчиков. Это не они там всем табором до сих пор котёл перевернуть не могут?

Мне показалось, что шаман получает искренне удовольствие от спора со мной, уже давно разобравшись с тем, насколько он уступит. И что-то мне подсказывало: дополнительно, сверх того, что я могу получить за свою помощь, мне не обломится.

В итоге, сошлись на том, что за свою помощь я получу военный союз. И неважно, кто будет моим врагом. Гоблины обязуются прийти на выручку, с кем бы не пришлось схлестнуться.

Это только на первый взгляд может показаться, что помощь от такого союза довольно сомнительна. Но несколько тысяч гоблинов, пусть и низкоуровневых, смогут гарантированно запинать любого рейд-босса, аки мамонта, если навалятся всем скопом. А если брать в расчёт их шаманов, которых на каждый «ктар» не менее десятка, то союз получается не таким и убыточным, как я пытался объяснить Ориху.